Такие – однако – нам выпали судьбы –
Что – скуден наш добрый язык –
И немощны скрипки-литавры и трубы –
Чтоб Истины образ возник...
Это имя ударит под дых
И весомее всякой медали…
Только чудом оставшись в живых,
Как мы насмерть ещё голодали!
Много больше, чем сока берёз,
Нам от горечи всей перепало,
Но и позже от смеха до слёз
Только этого звука хватало.
Встаньте, вслушайтесь:
Д е т и в о й н ы…
Только эти два скорбные слова
Сорок лет мне коверкают сны,
Мира образы путают снова.
Сорок третий… Слезами давлюсь.
Память злее трофейной кобылы…
Гей ты, лы́шенько, Кы́йивська Русь,
Що ж ти ни́мци з тобою зробы́лы?!
Не разграбили что, так сожгли;
А костями мостили воронки;
И, надумав лишить нас земли,
Чернозём вывозили подонки.
Да не вывезли весь, не смогли,
Подавились в канавах навеки.
Только дети сквозь мýки земли
Прорастали, как горькие вехи.
И не квиты мы с немцем, о нет!
Слышу, братские стонут могилы.
Может, сам я затем лишь поэт,
Что взывать не хватило им силы.