На родных полях завыли ураганы,
Тучи полегли над самою землей.
Огневым дождем встречать гостей незваных
Пробил час, товарищ боевой!

Мелькали дома и опушки,
Дымился туман над водой,
И мылся в гремящей теплушке
Чуть свет лейтенант молодой.

Я встречаю друзей твоих – бывших солдат,
Все они постарели, виски их седые…
А глаза твои с карточки юно глядят,
Так лучисто глядят, словно вправду живые!

Когда прицельный полыхнул фугас,
Казалось, в этом взрывчатом огне
Копился света яростный запас,
Который в жизни причитался мне.

Шла старуха по проселку
В гости не спеша,
А над нею без умолку
Чибис вопрошал

Желтый барак был набит битком,
В нем время ползло, как вошь.
И каждый жаждал начать разговор,
Но близкого как найдешь?

Я люблю снегиря за нагрудные знаки,
За снежок и за иней на птичьей брови.
У меня впечатление: он из атаки,
Снегириная грудь по-солдатски в крови.

Ах, Россия!
У вас опять
Появились повсюду нищие.
А у нищего – погляди!

Мы под одним и тем же небом синим
С тобою, брат мой, были рождены.
Мне говорила мать: «Брат – на чужбине,
Бежал от распрей из родной страны.

Обелиски ли, нежные розы ль, огонь ли, окопы ль
окружат тебя здесь по краям крепостного кольца –
смуглолицый мой, синеглазый мой Севастополь,
я узнаю тебя, как сын узнает отца.

Я памятью в далеком сорок пятом.
Из давних встреч, запомнившихся мне,
Отчетливее вижу встречу с братом,
Которая мне снилась на войне.

У меня есть верный котелок,
Без него я был бы одинок.
Хочешь – чаю в нём заваришь,
Хочешь – супу, каши сваришь, 

Нам было скучно на уроках,
Когда глядела в класс весна.
Нас в лес тянуло, где в окопах
Таилась прошлая война.

Лето. Сорок первый.
Небо-небыль,
Синевой слепящее до слёз.
Цепью
по неубранному хлебу –
наспех сформированный обоз.

По тропам лесным, по глыбам скалистым
Идем по фронту во все концы
Мы, военные журналисты,
Обыкновенные бойцы.