Я упал, дотянувшись до немецкой земли,
Не дошёл до Берлина, другие дошли.
Я был ранен осколком,
Что под сердцем застыл...

Смеркается. Пуржит снежок.
Вытаивает свет в окошках.
Хозяйка топит печь – у ног,
Хвостом виляя, трётся кошка.

Память о войне во мне осталась,
И ничем её не отскрести.
Всё при мне, что в детстве мне досталось
Перевидеть и перенести.

Нелегко художнику-солдату,
Краток на путях войны привал, –
Наш товарищ фронтовой когда-то
Нас в часы досуга рисовал.

У нас все то же,
          что и до войны.
Отстроились сожженные деревни.
А блиндажи

День весёлый и простор весёлый.
Солнце в небо прянуло с холма.
И стоят в осиротелых сёлах
Русские оглохшие дома.

Война, война, далёкая война…
Разрывами гроза забыто ахает.
И кажется: в атаку среди дня
Идёт пехота напрямик по пахоте.

Такие, братва, дела,
Удачливо, черт возьми,
Группа захвата была
Составлена из восьми

Эхо лaй разнесло по тоням*,
Пули свистнули им вдогон.
Но осталась ни с чем погоня,
Оборвав сумасшедший гон.

Тот горький день нам о беде поведал,
Боль обожгла мальчишечьи сердца,
Когда у Кольки расстреляли деда,
А у Валька повесили отца.

Опять копаю огород,
Опять земля – сплошная глина.
Отец, поди, уже берёт
Один из секторов Берлина.

Холодный ветер, налетая с гор,
К земле всё ниже прибивает пламя.
И озеро степное Долайнор
Вздымает волны перед нами.

Крест-накрест белые полоски
На окнах съежившихся хат.
Родные тонкие березки
Тревожно смотрят на закат.

Звериноликую, кровавую,
Как из фантастики, страну,
Выдавливая краски алые,
Рисуют школьники войну.

Гитлеровцы-гады
Лезли к Сталинграду.
Перед ними Волга –
Русская река.