А коль приснится старику война,
То в этом, люди, не его вина.
Для ветерана мировой войны
Есть тишина – и нету тишины…

Лицо – почти бескровное.
Рука – в сухом огне.
– «Среди долины ровныя»
Ты спой, сестричка, мне.

…Если б отец не вернулся с войны,
я не видал бы военные сны,
не загорал бы с тобой у волны
выгнутой, солоноватой.

Снова застит завеса дыма
Крымских высей седую даль,
Стоит биться за горы Крыма,
Погибать ради них не жаль.

Далека военная молодость,
Отоснилась давно беда,
Но всё дышит Ладога холодом,
Как тогда…

Коль проживу я на свете
До самого судного дня,
Воспоминания эти
Не покинут меня.

Когда мы под самой Москвой
За землю свою погибали,
Тогда вы нам тем, что второй
Откроете фронт, помогали...

В залпах последних,
в последнем дыму
наше на свет появление.
Салюты и песни, и – пусто в дому –
послевоенное поколение.

Четыре года – грохот канонады,
Металла лязг, сверлящий вой снарядов.
Четыре года все гудело, выло.
Вдруг тишина густая оглушила.

Было много трудных дней,
Будет много трудных дней,
Значит, рано подводить итоги…
Вот и встретились мы с ней

Старик, как маг, затопит баню, заварит веник в кипятке,
И в клубах пара, как в тумане, колдует, сидя на полке.
Духмяным веником да с паром он жарит тощие бока,
И в этот миг, похоже, старость уходит прочь от старика.

Облачное небо к вечеру багрово,
И на крышах белых отблески легли.
Все в снегу ворота. Ты молчишь – ни слова.
Знаю: затоскую без тебя вдали.

Отец всё реже,
Реже сходит с койки,
Чтоб выйти подышать
В осенний сад.

Ты перешел родной порог,
Как солнечная весть.
Не перечесть твоих дорог,
Твоих путей не счесть.

Вот и фотография дорогая…
Мама моя, мамочка молодая…
Ты совсем девчоночка
С чёлкой русой...