Победа шла по бедам,
По скорбным похоронкам,
По воинским обетам –
Грозоподобно. Громко.

Я вспоминаю Новгород родимый,
Очаг домашний, Волхов голубой,
На берегу высоком горделиво
Стоит собор с кремлевскою стеной.

Горят знамена алым цветом,
Горят, как маки на лугу.
Под солнцем расцвела планета,
Подобно красному цветку!

Вёдра, веники, пелёнки –
Мир барачный…
Где расту я, тонкий, звонкий
И прозрачный.

Ввечеру затихнет у скворечни
Воркотня накормленных скворчат.
И пойду я, человек нездешний,
По мосткам, что жалобно бренчат.

Жгут ботву.
Навозом яблони обкладывают.
Чистят дымоходы.
На небо взглянув,
дожди угадывают.

Майора красит первый лёгкий хмель.
Майор смешлив, умён и в службе истов.
– Сержант Арсеньев, где у нас шинель,
украденная мною у танкистов?

Здесь, над Волгою,
Небо спокойно и синее,
Словно не было
Той самой страшной из войн.

Всё о войне и снова – о войне.
Исчезнет ли из памяти когда-то?
Так накрепко она сидит во мне
и будит по ночам во мне солдата.

Привалясь к госпитальной ограде,
На своих костылях распятый,
Он курил. А дорогой рядом
Пленных немцев вели куда-то.

Ехали солдаты из Германии…
Орденов военных кавалер –
Гармонист – наяривал «страдание»
На родной саратовский манер.

Мир расстался с орудийным громом,
Улеглась дорог военных пыль.
Я хожу по улицам знакомым,
Тяжко опираясь на костыль

– Какая прекрасная пара! –
В селе говорили про них:
– Ну чем не невеста Тамара?
– Ну чем Алексей не жених?

Я помню
наши страшные пожары
средь бела дня
под проливным дождём.

У детей комсостава
С детства в сердце осталось:
Тяга к прочному дому,
К постоянным знакомым.