Наши пушки вновь заговорили,
Пробил час. Мы выступили в бой!
Мерно лаг отсчитывает мили,
Чайки вьются низко над водой.
В двухсветных залах Русского музея
Я с необычной жадностью глядел
На воплощенье красок Зюйдерзее*,
На паруса испанских каравелл.
Здесь оживали книги Стивенсона
И ветер путал снасти бригантин,
Звала к себе неведомая зона…
Кто не прошел сквозь этот карантин?
С утра на взморье убежав из класса,
Мы по волне чертили след,
А рулевой стоял на дне баркаса,
Сжимая самодельный пистолет.
Так возникало смутное начало
Далекого и трудного пути.
Да, нас изрядно море покачало,
Но научило плавать и грести.
В нас был наивной гордости излишек,
И за поход на яхте в Петергоф
Во всем сословье уличных мальчишек
Лишь мы носили титул моряков.
И те, кто вместе с нами полюбили
Свирепых ураганов голоса,
Дорогу в лавку мерили на мили,
Из простыни кроили паруса.
Тогда еще мы многого не знали,
Но верили, разглядывая мир,
Что будет день – и в судовом журнале
О нас напишет скупо командир.
Всё будет вечным – верность и отвага,
И мы, раскрыв походную тетрадь,
Взойдем на бак перед поднятьем флага,
Чтоб жизнь по-настоящему начать.
* Залив Северного моря у берегов Голландии.