Отрывок из поэмы
Дед говорил, не горячась,
Слова с ленцой текли за мыслью;
Рука тянулась – от плеча
И вверх – к виску – беспалой кистью.
Потом опять к плечу рука,
Чуть задрожит и вверх – обратно…
Любил я слушать старика
По вечерам невероятно!
Бывало: бабка на покой,
Задёрнет только занавеску,
Как дед кивнёт мне головой:
– Ужо приду... – не спи, мол, дескать.
Вот сядет (скрипнет табурет),
И щёлкнет крышка портсигара.
И вот мы вместе – внук и дед,
Мужчины – маленький и старый.
Дед часто открывал сундук
И говорил чуть-чуть устало:
– А вот давай посмотрим, внук... –
И брал альбом в обложке алой.
Семейный старенький альбом
Из пожелтевших фотографий…
Сиренью заслонённый дом.
Отец в сатиновой рубахе.
Вот мама – в бочке, у крыльца,
Купает старшую сестрёнку.
А вот и тот портрет отца –
Последний – перед похоронкой…
Когда я был годами мал,
Не находя себя в альбоме,
Я, помню, крепко ревновал
К сестре, а дед мирил нас, помню…
Печатается по антологии пензенской военной поэзии 1941–2005 «А памяти вечен огонь…» (Пенза, 2005).