Что снится тем, кто воевал?
Что снится тем, кто воевал?
Костры военные? Привал?
А может, холм или гранит,
где глубоко товарищ спит?
Я не забуду никогда того веселого солдата.
Тогда над ним еще не встал до неба обелиск.
В освобожденном городке солдат звонил из автомата.
Монета падала, звеня. Скрипел, вращаясь, диск.
Как уцелел тот телефон, я до сих пор не понимаю.
Меж выбитых трамвайных рельс, среди столбов кривых
в фанерной будке без стекла гудела трубка, вызывая
того, кого уже давно, быть может, нет в живых.
Он в трубку дул, кричал «Алло?!»
Потом опять бросал монету.
И снова номер набирал. И снова в трубку дул.
Потом он сам себе сказал:
– А, черт! Наверно, дома нету.
Повесил трубку и пошел. И за угол свернул.
А я стоял среди руин, где пронеслись лихие беды.
И как на чудо я глядел на этот автомат.
И я запомнил навсегда и улицу, и будку эту,
и цифры номера того, что набирал солдат.
Еще над городком свистя, по черным стенам били пули.
И штукатурку осыпал пустой разбитый дом.
Солдату в будке бы стоять и звать кого-то, в трубку дуя.
Но за угол свернул солдат
и рухнул за углом.
…Давно отстроен городок.
В нем свежесть гроз и крон зеленых.
И стаи белых голубей над крышами парят.
Трамваи красные звенят.
Девчонки в будках телефонных
о чем-то, весело смеясь, с парнями говорят.
В стекло монеткой постучу.
Войду.
Закрою плотно двери.
И цифры наберу. Их – пять у номера того.
Как на другом конце земли,
поднимут трубку и ответят:
– Алло…
А после помолчат и спросят:
– Вам кого?..