Повзрослели в войну
Мы на тысячу лет.
И теперь не пойму,
Был я юным иль нет

Над Рейхстагом, над Берлином, над
всей Германией и всей землёй
Флаг Победы поднял наш солдат,
алый флаг страны своей родной!

Расскажи-ка, песенка-подруга,
Как дерутся с черною ордой
Три танкиста, три веселых друга –
Экипаж машины боевой.

Ты шла,
уверенно стуча,
по гулкому перрону,
и солнце на твоих плечах
лежало, как погоны.

Здесь уголь, щебень и песок –
Священный облик горя.
А где-то там наискосок
Бегут на запад взгорья.

Старались, возводили дом,
Детей добру учили.
Тому, как мы теперь живём,
Где отыскать причины?

Рассвет над Волгою осенней,
И не понять – туман иль дым.
И вспоминается Есенин:
«…не буду больше молодым».

Слышал на братской, как внук произнёс:
«Здравствуй, могилушка дедова!
Всё у нас ладно, братишка подрос...»
Мне показалось – с живым он беседовал.

Послевоенная братва –
Пилотки, звёзды, гимнастёрки.
А по дворам бредут слова –
«Вдова, калеки, похоронки».

Из окруженья вышел я один…
Один за всех, пропавших в окруженье,
Я продолжал безумное движенье –
Назад, к востоку...

…Рейхстаг пылал. И победители
Расписывались на стене –
За всё, что знали, что увидели
И пережили на войне…
…Расписывались – вправе были!

Перед дальней дорогой – давай повторим,
Как гляделись мы, помнишь, в лесную криницу
Как, смеясь, pасставались мы с детством своим,
В опрокинутом небе искали синицу.

Ночь на заставе брестской. Мне не спится.
И пуща Беловежская не спит…
Ах, знали б вы, что на душе творится –
Со мною наша Память говорит.

Вялый снег... Отчего-то усталый...
Алый флаг безнадёжно поник...
Молодые свободные страны,
Запретившие русский язык...

От сорок первого до мая пенного
Одно событие на сотню дат…
Я – поколения послевоенного,
Но память, видимо, свою нетленную...