Так бывает необъяснимо:
Как на выдохе, вдруг замрёшь.
Сколько раз пробегал я мимо
Огородов этих и рощ!

Уходит в небо с песней полк
От повара до командира.
Уходит полк, наряжен в шелк,
Покинув зимние квартиры.

Бескрайной гладью снеговою,
Свершив последний свой обход,
Увенчан славой боевою,
Уходит в вечность старый год.

Сонно дышит брянский лес.
Тишина – на всю округу,
В синей роздыми небес
Потянулись гуси к югу.

Осколки голубого сплава
Валяются в сухом песке.
Здесь всё: и боевая слава,
И струйка крови на виске…

Еще от беспокойства далеки,
Не веря в то, во что мы верить смеем,
По будущим газонам и аллеям
Расхаживают важно кулики.

Умер дед, без болезней и мýки,
Помню, тёплые лили дожди.
В первый раз успокоились руки
И уютно легли на груди.

Когда конверт мне этот принесли,
Я вскрыл его, тревогою гонимый,
В тяжелый час родной моей земли
Послание пришло не от любимой.

В вагоне электрички ехал
Войны великой ветеран.
А волосы – белее снега,
Белее, чем речной туман.

Я утверждать доподлинно не стану,
Кто автор слов, но пели мы до слёз:
«Схватили немцы девушку Татьяну
И потащили в хату на допрос».

Отрешенно я шагал
Знойным тротуаром.
А навстречу и в обгон –
Молодые пары…

Бой спадает, и вскипает, и рокочет.
Неотступно смерть над самой головою.
Лес руками переломанными хочет
Небо синее нащупать над собою.

Поезда на Выборг** мчатся, –
Я смотрю им долго вслед.
Мне никак не распрощаться
С горьким дымом прошлых лет.

Я помню зайца с ватными ушами
И куклу, закрывавшую глаза.
Пусть нас уже не звали малышами,
Но без игрушек было нам нельзя.

Уеду в деревню родную…
В родную – да где же она?
Костёр на угоре раздую,
съем хлеба и выпью вина.