Мы с тобой для многих – ветераны,
Мы с тобой прошли с боями страны,
Нам пришлось хлебнуть и испытать.
Нам легко и, как это ни странно,

Я ушла из детства в грязную теплушку,
В эшелон пехоты, в санитарный взвод.
Дальние разрывы слушал и не слушал
Ко всему привыкший сорок первый год.

Ты написал, найдя случайный адрес,
И я не знала, кто ты и какой.
Но прежде неизведанная радость
В меня вливалась каждою строкой.

Мины летели, пронзительно воя,
Чтобы сразить молодого бойца.
В полдень упал он под елью кривою,
Кровь отирая ладонью с лица.

Я восемнадцать лет здесь не был!..
Передо мной во всей красе,
Как обелиск, вонзилось в небо
Волоколамское шоссе.

Нет, не просто меня убить.
Извещенье придет – не верьте.
Чтобы Родине вечно жить,
Я не кланяюсь подлой смерти.

Отгрохотала канонада,
Утих войны грозовый гром –
Мне ничего теперь не надо;
Моя мечта – мой русский дом.

Мне цыганка старая гадала,
Говорила, вкрадчивая, мне,
Что придется вынести немало
Разных бед-лишений на войне.

Заходит солнце за Карпаты.
Июньский день истлел, умолк.
Войной разрушенные хаты
Окутал голубой дымок.

Словно хруст под ногами гравия,
Словно шепот далеких лет
Потускневшая фотография,
Потерявшийся где-то след.

Были куплены кольца,
Ведь не ждали беду…
Он ушёл добровольцем
В сорок первом году...

У окопа куст малины,
Как домашний наш – точь-в-точь!
Уцелел от взрыва мины,
Что упала в эту ночь.

Девятое августа сорок второго…
Площадь Искусств. Филармонии зал…
Люди города-фронта симфонии строгой
Сердцем слушают звуки, прикрыв глаза.

Генеральская зелень елей
И солдатское хаки дубов.
Никаких соловьиных трелей,
Никакой болтовни про любовь.

Растеряли сверчки в потаённых углах
Вековые свои неизменные ритмы…
И во сне я в отцовских бегу сапогах,
И опять я в кругу нескончаемой битвы.