Я – весь в именах. Сотни выбитых строк
Из одних лишь имен, немудреных и милых!
А кого ими звали – лежат вдоль дорог
От Москвы до Берлина, в братских могилах.

Отколесила давняя война,
Отубивала,
Отпытала,
Зáмерла!

Над полыньёй ледяной
Инея иглы сверкали.
Послевоенной зимой
Бабы бельё полоскали.

Пострашнее снаряда и бомбы,
Сея неумолимую смерть,
Танки шли, как положено, ромбом,
Прогибая вселенскую твердь.

Рассказывала матушка, бывало,
Как покидали милые края,
Как при разлуке сердце горевало
И шелестели грустно тополя.

Мальчиком ушел он на войну…
Ветер белокурую волну,
Торопясь, погладил и повел
На огонь лесов, пожары сел,

Я в коммунизм вхожу
не как в гостиную:
открыл,
вошел

Мы папу не видели
Очень давно,
С тех пор
Как на улицах
Стало темно…

Я опоздал к тому составу,
В котором сверстники мои,
Не поседев, настигли славу,
Не постарев, себя нашли.

Нам резерв из Ленинграда
Под началом старшины…
Воинство не для парада!
Ну кому они нужны

Нависли крупно облака.
Планете вьюгою грозят.
Но, тяжелее снежных туч,
Над полем «юнкерсы» висят.

Я мальчонкой пошёл за грибами.
Вот за мной три десятка домов
Потерялись уже за горбами
Побелённых росою холмов.

Письмо из книжных выпало листов,
Пожолкшее с течением годов;
Местами даже выцвели чернила,
И потому чуть виден почерк милый.

Я сижу на уроке истории,
а парнишка у классной доски
говорит о сраженьях, которые
мне не только по книгам близки.

Мы возвратились из неволи
На пепелища в поздний час.
Поклон старушке-колокольне,
Что первой приютила нас.