ДРУЗЬЯМ, ПАВШИМ НА ЛАДОГЕ
Я плыву на рыбацком челне,
Холодна вода, зелена…
вы давно лежите на дне,
отзовитесь, хлопцы, со дна!
Когда блокадный город вымер
И выжег этажи пожар,
Одна лишь церковь князь Владимир
Звала последних прихожан.
И бабушка сквозь колокольный,
Как бы заиндевелый глас
Брела под купол сердобольный,
Молилась обо всех о нас:
О дядях, бравых офицерах,
О младшей дочери – враче,
О внуках, с голодухи серых,
О пище грезящих вотще.
И в замороженном притворе
Внимал, чтоб беды обороть,
Ей, не ханже и не притворе,
А мученице, сам Господь.
Я верю этой страстной были,
Дошедшей из блокадной тьмы, –
Ведь офицеры победили,
И чудом сохранились мы!
И нынче жизнь под чёрным крепом,
Но никого нет из родни,
Кто мог бы так общаться с небом,
Как бабушка в святые дни…