По весне бы сады не цвели,
Не шутить бы нам нынче с тобой,
Если б я тогда от земли
Не поднялся на смертный бой!

Помню! Синявинские высоты
Брали курсанты три раза подряд.
Еле уволокли пулеметы.
А три батальона – там и лежат.

Потекут снега по полюшку,
Покрепчают холода,
Как тогда – в большое горюшко,
Да, пожалуй, как тогда.

Девятнадцатый номер трамвая
Поворот совершает крутой.
Прибываю в девятое мая –
Не в победный, а в сорок второй.

Нынешний год и суров, и строг –
Разгар страды боевой.
Еще уцепился за наш порог
Разбойник кровавой рукой.

Природу тихо наполняют звуки.
Роняют пчёлы жёлтую пыльцу.
И чутко-чутко вздрагивают руки,
И молнии проходят по лицу.

Наши юные дочери,
Наши старые матери,
За картошкою в очередь
Становились вы затемно

Сегодня песню новую
Я слышу поутру,
Веселую, бедовую,
С такой уж не умру.

От инея усаты,
На мёрзлый свой редут
Подольские курсанты
По улице идут.

Мы уже собирались спать,
я замешкался со шнурком.
Тут меня поманила мать:
– Погляди-ка, ч т о за окном! –

Провода гудят, как нервы перед боем,
натянутые, как провода.
Мы устало окопы роем:
скоро танки придут сюда.

Песни нашего народа
Смелы и тысячекрылы.
Солнце песню озарило
Блеском ясного восхода.

Теперь, когда артподготовка
Грохочет, словно гром из тучи,
Как брат, клянусь тебе, винтовка,
С тобой я буду неразлучен.

Ты просишь осторожней
И сдержаннее быть.
Вопрос же этот – сложный,
Нельзя осуществить!

Как подожжённый муравейник,
Весь Мир, чернея, оседал,
Но пред Берлином не шутейник,
Святой Георгий представал!