Быть может, осталась минута.
Дрожат на плечах рюкзаки.
Стоят у дверей института
Военные грузовики.

Солдаты умирают стоя,
Как подобает на войне…
Опять лицо твое простое
Всю ночь сегодня снится мне.

Серый дым ползет по перелескам,
Дышат гарью черные поля.
Под Москвою, Полоцком, Смоленском
На врага встает сама земля.

В двенадцать лет мальчишкам редко
Туманит ясные глаза
Текучая, как наша речка,
Солоноватая слеза.

По тропам лесным, по глыбам скалистым
Идем по фронту во все концы
Мы, военные журналисты,
Обыкновенные бойцы.

Немыслимый грохот. Развалины.
И ярость слепого огня.
Кричали солдаты: «За Сталина!»
Но гибли они за меня.

Неля мечтала быть лётчицей,
А прослыла юлой-переводчицей.
Надевала
Платье из ситчика,
Объяснялась у дома
С зенитчиками.

Последние почти иссякли силы.
Свело уста. Не шаг уже – шажок!
Но встал отец навстречу
из могилы...

Проходили дорожные
Прямиком через лес.
Поселенцы, осторожные,
Кто с котомкой, кто без…

Под Москвою синь и стынь.
Ветер стонет в рощах.
Вьюга белые холсты
В прорубях полощет.

Мы в письмах писали, что сыты,
Обуты. Что вот поднажмём,
И будут фашисты разбиты,
И мы до Берлина дойдём.

Ах, соснулечка-сосна,
Зелёная залёточка!
Что-то вспомнилась война,
Серая пилоточка!

Каким-то чудом башня уцелела,
Немало испытавшая, она
На сотню лет, казалось, постарела,
И снег лежал на ней, как седина.

Говорят, что души погрубели у солдат,
Не понять им
Ранних весенних ароматов.
Говорят...

В нашей старой школе, что за садом, –
Госпиталь. Деревья тут же, рядом.
В госпитале жизнь – не благодать.
Раненые ходят в сад гулять.