Повезло нам сегодня с ночлегом –
Печка топится, лампа горит.
И подсолнух, засыпанный снегом,
Вдалеке на пригорке стоит.

Покури на крыльце «Цитадели»,
Может быть, потому подшофе:
Там, где пули смертельно свистели,
Бард Аксёнов и, в общем, кафе.

На марше,
В карауле,
На привале,
Когда почти беспомощны слова...

Подули осенние ветры,
Военное лето ушло.
Листву, опадавшую щедро,
В окопы к солдатам мело.

Блекнут в памяти встречи и даты,
Не вернёшь их – зови не зови.
Не пришли из похода солдаты –
Поубавилось в мире любви.

Стоянка партизанская в лесу.
Отряд безвестен. Вечер безответен.
Слетел листок и медлит на весу –
Его на миг поддерживает ветер.

Деревня – родина в сто домов, в сто дымов,
В пятьдесят бород и седых голов,
В триста косынок и картузов,
В пятьсот пар озорных глаз...

Жил командир стрелковой роты.
Как воевал? В наградах грудь.
А я, племянник, без заботы
Их надевал, чтоб прихвастнуть.

Я с ней вставал и засыпал,
Я с ней прошел по заграницам,
Хоть в ладанку ее не клал
И не завязывал в тряпицу;

Собор Успенский под луной,
От времени заиндевелый.
Прекрасен Белозёрск зимой –
Как крепость снежная, он белый.

Опять возвращаюсь я
К памятной дате…
Ты славно ошибся,
Мой юный солдатик!..

Старый фронтовик не скажет: «Страшно было».
Скажет проще: «Было тяжело».
На войне изматывало силы
То, что в жизни повседневно шло.

Двадцатилетние парни, мы появились в траншее.
На потрясенных равнинах участь решили земли.
Шли мы по Унтер ден Линден, шли мы по Зигес Аллее –
Всеми дорогами мира, всеми проселками шли.

Пахать пора!
Вчера весенний ливень
Прошелся по распахнутой земле.
Землей зеленой пахнет в блиндаже.

Она и у полярников хранится,
и у послов – от Родины вдали.
…Шли беженцы.
И многие землицу – кто в узелке, кто в ладанке – несли.