Бежали истерзанной ночью,
И мост уходил из-под ног,
И боя воздушного почерк
На землю сообщал огонек,

Враги! Они прошли, как тени,
Как синь-туман ночных болот, –
А ведь грозились на колени
Поставить русский наш народ!

Фронтовая дорога тряская.
И влажно опущено знамя.
И кухня вегетарианская
покорно скрипит за нами.

Последний визг последней мины –
И навзничь рухнула война…
Над ней, наполненная дымом,
Склонилась робко тишина.

Тот горький день нам о беде поведал,
Боль обожгла мальчишечьи сердца,
Когда у Кольки расстреляли деда,
А у Валька повесили отца.

Да, мы странные люди
Другой, необычной среды…
Сочтены наши дни,
Тают годы, как тают мгновенья.

Не в благодатной тишине,
Не в блеске праздничном парада –
Являться стала муза мне
Под грохот пушек Сталинграда.

Фейерверков цвели букеты
В небе мирной голубизны.
В наше детство входило лето,
Исцелённое от войны.

Провода гудят, как нервы перед боем,
натянутые, как провода.
Мы устало окопы роем:
скоро танки придут сюда.

Помеченной воронками тропою
Через кусты, избитые осколками,
Меня когда-то вынесла из боя
Курносая девчонка с рыжей челкою.

Опять я в дедовском селенье,
Какое мирное оно!
Шлют петухи благословенье,
Весенний день глядит в окно.

Дитя войны… Звучит, пожалуй, странно,
Как будто я рождён был той войной…
А ведь она, не вняв, что возраст ранний,
В свою игру сыграла и со мной...

Уходим в ночь, еще не зная,
Что, может, завтра поутру,
Снег потемневший приминая,
Не все вернемся мы к костру.

Мать послала к сыну думы
Ранней ранью;
Возвратились эти думы
К ней ветрами.

Я помню бегущие ноги,
Кричащие рты и глаза,
И слёзы,
И слёзы у многих...