Отшагав полсотни верст,
Не дойдя еще до цели,
Я не то чтобы замерз
В своей старенькой шинели

В те места, где селенья
хранят старины очертанья,
Где на сорок домов –
хлебородный простор...

Ни разу я не плакал на войне…
А возвратившись на родное поле,
Глаза свои зажмурил поневоле;
Печаль великая сдавила сердце мне.

Квартал горел – там шел смертельный бой,
И дом наш бомбой вражеской расколот,
Но всё же – как нас тянет этот город,
Где мы впервые встретились с тобой!

Что разъезды малы,
Кто говорит?
Воинским составам
Путь открыт!

Ждёт тепла весеннего окраина.
С дочерью, средь мелочных хлопот,
Снайпер Зинаида Николаевна
В тихом Белоострове живёт.

Батя горестно пел…
Восемь душ – забота!
В месяц дважды хмелел,
Приходя с завода…

– Пришла к нам война. Был тогда я мальчишкой, –
Рассказывал дед нам за чаем негромко, –
Но знаю о битвах совсем не по книжкам,
По горю, что в хаты несли похоронки.

Что сказать о моём отце?
О его дорогом лице,
Напряжённом таком и ясном?
Плохо спал он и мало ел.

Я сидела скучала, книжку листала вяло.
Через форточку лился в комнату детский плач.
А по радио дикторша объявляла,
Как простую программу радиопередач...

Вас пули стригли не по росту,
Вы в штыковую шли, не зная,
Что из полка одна лишь рота
Пробьётся от Москвы до Мая.

У саперов бывает всякое…
И нередко в сердцах – холодок.
Их нельзя удивить атаками,
Нервы связаны в узелок.

Сестра милосердия Корнева Катя,
Как просто сказала ты, слезы из глаз:
«Свое отжила я…» …К великой расплате
Слова эти звали, печальные, нас.

Послевоенные вокзалы!
Исчадье нищеты и зла.
Всю голытьбу страна свезла
В их переполненные залы.

Вдовья доля, как ты нелегка!..
Оставались вдовами девчонки.
Не надела чёрного платка
После полученья похоронки.