Толпа торопится под кров
К нескудной или скудной пище.
А на углу сидит ИОВ
На гноище и пепелище.

Не вернутся
Без вести пропавшие,
Не увидят сыновья отцов.
Матери...

Сегодня день рожденья твоего.
Сегодня дом, как луг весенний, ярок,
Цветы кругом… И я лишь ничего
Не принесу возлюбленной в подарок.

Мой батя умер в октябре,
Когда в Крыму тепло и сухо,
Когда по крыше глухо-глухо
Стучали груши на заре.

Запели трактора. И от испуга
Умчались птицы вдаль – навстречу дню.
И чёрными пластами из-под плуга
Легла земля на колкую стерню.

Пожалуй бы, пора забыть
Ту боль, что сердце истязала,
Забыть, что лучший друг убит,
Забыть, что сверстников не стало.

Туман. А нам идти в атаку.
Противна водка, шутка не остра.
Бездомную озябшую собаку
Мы кормим у потухшего костра.

Гудит земля от тысяч ног,
Машины, люди – все в движенье,
На перекрестке трех дорог
Поймешь, что значит наступленье.

А нас обернуло порознь
И вместе уже не раз:
Глядит сквозь военную прорезь –
Как целится – детство в нас.

Мы помним день с такою датой,
Не пасмурный, не на ветру,
Когда народ вдруг стал солдатом,
Проснувшись рано поутру.

Станки стояли прямо на снегу,
К морозной стали руки примерзали,
И задыхалась вьюга на бегу,
И в белых вихрях затерялись дали.

Забыть ли мне, как под Смоленском
Артиллеристы наши впрямь
Вцепились в землю. И – ни с места! –
Хотя и немец был упрям.

Никто не забыл в батальоне
Стремительный марш на Хобей…
Китаец застыл в поклоне
У нищенской фанзы своей.

О чём думаешь, Великий стяг, сотканный
из дыма разбойных пожарищ, городов и деревень,
из горького плача поруганных жён и невест,
из стона бессилья безоружных солдат...

Столь едины мы не были с ним никогда.
Тонны пепла над городом.
Враг у ворот.
Города…