Скалистый остров загудел
От орудийного раската,
По грудь в бушующей воде
В атаку ринулись солдаты.

Как саранча, в ночи врывались в сёла мы:
Просили, воровали, как когда…
Кто первый вас назвал «пятьсот весёлыми»,
Далёких лет шальные поезда?

…Населённый пункт Струна.
Шесть дворов. Один колодец.
«Необстрелянный народец», –
Окрестил их старшина.

Когда-нибудь, в один из дней весенних,
А может быть, в один из зимних дней,
Войду я наконец в родные сени
И молча встану у родных дверей.

Морозный вечер. Одеялом
Замаскировано окно,
Коптилка светит светом малым,
И в комнате почти темно...

Война была закончена. В поместья,
Кто выжил, те вернулись, дорогие;
Звучали завоёванные песни –
«Король Анри Четвёртый» и другие...

Называла пьяницей жена,
Горьким словом часто вспоминала.
Только в сердце дядькином жила
Песня, обожжённая металлом.

Я был остывшею золой
Без мысли, облика и речи,
Но вышел я на путь земной
Из чрева матери – из печи.

Если летом зной, а весной дожди,
А зимою шинель во льду,
Если пуля над ухом свистит: «Уйди!» –
Отвечает он: «Не уйду!»

Легки и на ногу, и телом,
Мы в голодуху
Весь день в игре.
И между делом
Грызём макуху*.

Вслед за Генрихом прыгаю в волны,
Хоть и мнится в сиянии дня,
Что не Висла, а матушка-Волга
В этот миг обнимает меня.

Вроде повезло ей, тетке Даше –
получила сразу два письма.
Радости-то сколько, если даже
и не больно грамотна сама!

Очень мало осталось в памяти…
В небе голуби, как клинки.
Только тополь в зелёном пламени
Да крутые изгибы реки.

Где наши ленинградские дороги,
Бомбёжек раны,
шрамы артогня?..
Обычно...

В лесу весна в свои права вступала.
Луг за горой в долине зеленел.
Кукушка где-то в полдень куковала,
И жаворонок в синеве звенел.