Я иду сосновым бором. Память в прошлое уносит –
Вспоминаю город дальний, дом и улицу мою.
Снег затейливым убором лег на ветви стройных сосен, –
Вот таких же самых сосен, как в моем родном краю.

Воин отважный, герой и храбрец,
Верный товарищ, бесстрашный боец –
Сын твой любимый, Абхазия,
Смелый Владимир Харазиа.

Здесь, подо Мгой, такие же рассветы.
И если нету шквального огня,
То слышишь соловьиные дуэты
И землянику видишь возле пня,

Упали с неба звёзды на погоны,
Комбриг заметил: «Лишние, не в счёт!
Штабист из наркомата обороны
все звёзды взял себе на подотчёт».

Под Новосокольниками где-то,
Где кругом ни ветки, ни жилья,
В ледяной, холодный час рассвета
Оборвалась песенка твоя.

Сквозь пули, шрапнели и грозы
Отец улыбается мне.
Расправили листья берёзы,
Трава зелена на земле.

Когда Россия выстоит в стихии,
Когда отхлынет пенная волна,
Когда она предстанет пред Мессией,
Чем оправдается моя страна?

Я видел:
он бежал – спасал себя.
Конечно, у него была семья.
И жизнь – одна.

Разве можем мы быть равнодушными к злу?
Страшный призрак я вижу сквозь смрадную мглу:
Черным прахом дымятся на страшных кострах
Миллионы людей, превращенных в золу.

Поле славы – поле Куликово –
Множит славу озера Чудского!
Поле Бородинского сраженья –
Той же грозной силы продолженье.

Враг приближался к городу лесному
В начале памятного ноября.
И, к дальнему прислушиваясь грому,
На Запад багровеющий смотря

На Пулковских высотах тишина.
Представить даже трудно, что когда-то
Здесь контру били Октября солдаты,
Что здесь прошла недавняя война.

Как ночь темна! Ни облака кругом,
Ни сопки рядом – только тьма густая…
Ваш сын не спит. Он вспоминает дом.
Вас вспоминает, мама дорогая.

Единственный из проклятого рода,
Плевал в колодец и не дул на воду,
И никому не верил на земле.
Он заплатил за батю-полицая...

Шумят в Силезии каштаны.
Под ними, предвкушая сон,
Справляет отдых долгожданный
Наш поредевший батальон.