Оставила война нас молодыми –
Погибших всех.
И потому отныне
Последний дом наш – тёмный и остылый –
Навеки назван братскою могилой.

Жгли костры, пахло гарью.
Над рекою струился туман.
Шла по берегу Марья,
Рядом с нею – Иван.

В этой роще березовой,
Вдалеке от страданий и бед,
Где колеблется розовый
Немигающий утренний свет.

От многих радостей отвык,
Но не сдаётся дед, бодрится,
Сто грамм заветных фронтовых
Он может превратить и в триста.

Спиной к врагу. Горят мозоли.
А сзади – лающая речь.
Хотелось зверем выть от боли
И поперёк дороги лечь.

«Вперёд!»
И вымахнешь на бруствер,
И за командой вслед – бегом,
Одним и жив, и движим чувством...

Песни буйные горланя,
Немцы шли, орали: «Хох!»
А теперь язык к гортани
У захватчиков присох.

Засверкало росы ожерелье,
Загляделись цветы в высоту,
Где на зорьке рассыпался трелью
Звонкий жаворонок на лету.

Я, пацан, глядел внимательно
На его вспотевший лоб.
Как медведя на рогатину,
Брал он с воза каждый сноп.

Да что ты рабски перед ним
Все извертел коленца?
Рисуешь виртуальный нимб,
Расхваливая немца...

Девятое августа сорок второго…
Площадь Искусств. Филармонии зал…
Люди города-фронта симфонии строгой
Сердцем слушают звуки, прикрыв глаза.

Я пробовал замкнуть кольцо войны,
Так и не смог по той простой причине,
Что облака, войной обожжены,
Мне вечерами видятся поныне.

…А мы так жаждали добра
Среди военного разбоя!
И вот пришла для нас с тобою
Его щемящая пора.

Вдаль степную руки простирая,
Над снегами мысленно парил.
Как он говорил об отчем крае!
Говорил-любил.

Страна родимая – Россия!
Цветами убранный шатер.
Неописуемо красивый
Полей и рек твоих простор.