Еще со взгорья, как штыки нацелясь,
Торчат сухие мертвые стволы.
И, словно зло оскаленная челюсть,
На мшистом склоне надолбы белы

Блокада. Простуда. Поленьев отрада.
Не надо о будущем думать, не надо.
Два сломанных стула. Два томика Блока.
И мирное время далёко-далёко.

Взмахнул сапер сигнальным флагом –
Шагай, пехота, не пыли!..–
За взводом взвод тяжелым шагом
Мы в город медленно вошли.

Укрепленья бетонные руша
И железо сгибая в дугу,
Знаменитая наша «Катюша»
Заступала дорогу врагу.

Везёт на фронт мальчика
товарищ военный врач…
Мама моя, мамочка,
не гладь меня, не плачь!

Бархат яблонь, и сирень в бутонах,
И слепит черёмух белизна –
Или, может, это седина
Ветеранов, что идут в колоннах?

На краю страны, у границы,
Окруженный кольцом дождей,
Всё чернеет царь меднолицый
На гранитной глыбе своей.

А порох пахнет
горелым хлебом
от века…
Когда-нибудь...

Мела позёмка, подвывая,
Как будто бы в дурном кино,
Не огневая – снеговая,
Но было страшно всё равно.

…После схватки долгой и упорной
мы в село Минаево вошли.
Где же дом высокий и просторный?
Всё фашисты начисто сожгли.

«Я полюбил тебя, взглянув в твои глаза,
И в мире с той поры светло мне только с ними.
Волну несет поток, и молнию – гроза,
А я твержу твое коротенькое имя».

Мёртвому полю под крыльями во́рона
Спать – не поднять головы,
Кожа берёзы осколком разорвана,
Солнце не штопает швы.

Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
Мне в струе степного ручья
Виден отблеск невской струи.

…Все разговоры около закуски,
О том,
Что рюмка первая колом…
Но грелась печь...

Когда товарищ мой упал,
Сраженный пулею, – я знал,
Что завтра в огненном дыму
Я не скажу: «Держись!..» – ему;