Я песни войны не пел под тальянку...
Я песни войны не пел под тальянку,
Я с ними не ждал, не страдал,
В ночь передышки в холодной землянке
Я страшное слово «убит» не сказал.
Ополченцы. Добровольцы. Москвичи.
Вперехлёст над городом лучи.
В эти ночи, кровью нашею пьяна,
Заплясала на окраинах война.
До Кремля – подумать только – сорок вёрст!
Вот и встали ополченцы во весь рост.
И с винтовкою, одной на четверых,
Уходили ликвидировать прорыв.
Командир сказал: «Вперёд! На том стою,
А оружие добудете в бою! –
Улыбнулся: – Мы теперь как кирпичи.
Ополченцы, добровольцы, москвичи».
…Так в заснеженных окопах той зимы
Просияли эти души и умы.
Полегли они там через одного,
Но к вратам не пропустили никого.
Никого из тех, кто посягнул
На раскосость наших скифских скул,
На святые наши купола
И на прадедов великие дела!
А над полем этой сумрачной войны
Лик вставал разгневанной луны.
Ангелы с далёких белых звёзд
Звёзды красные кидали на погост.
Дули в трубы, чтобы русские войска
Отстояли тебя, матушка Москва,
Чтоб убитые узнали, что не зря
Уходили в бой, сердцами возгоря.
С Красной площади, с парада –
Прямо в бой!
И какие там награды
В час лихой…
За твои, Москва, священные зубцы
Дрались насмерть некрещёные бойцы.
Ну а те, кто были крещены,
Остальных крестили в пламени войны.
И я верую, что ценятся в раю
Все погибшие за Родину свою.
Вот они, в сиянии свечи, –
Ополченцы, добровольцы, москвичи.