Сладко мне пожилось-попилось,
голытьбе, продолжателю рода,
на железной земле поспалось
под присмотром большого народа!
1.
Во мне уже ни жалости, ни злобы.
Мне девять лет, я видел всё что мог.
Мне снится сон, во сне шикуют «жлобы»
и спит сержант, вернувшийся без ног.
В теплушке вонь, картёжничают урки.
Плывёт разъезд, подводы торгашей.
Сержант сосёт подмокшие окурки.
Санпропускник – прокаливанье вшей.
Гляди-ка: сон, а до чего похоже!
На кой мне ляд вчерашняя мура?
Что ночь, что день – всегда одно и то же.
Мне б не про это, мне б не про вчера!
Мне б про халву – но чтоб по килограмму!
Про золотое яблоко-ранет!
Про до войны. А лучше бы про маму.
Про что-нибудь, чего на свете нет.
2.
Моим словам уже не будет веры.
Я вру – меня и слушать не хотят.
Зачем так звонко милиционеры
за тридцать вёрст, в Поворино*, свистят?
Зачем так страшно пахнет палисадник –
вокзальный промороженный сортир –
и на ветру гремит фанерный задник
в часовне, приспособленной под тир?
Мир слишком громок. Я заболеваю.
Меня знобит, не клеятся дела:
стою себе, канючу, подпеваю –
а ни одна душа не подала.
Бывало, чуть сойдёшь на полустанке,
потрёшься по базару – и сейчас:
«Послушайте, гражда́не и гражданки,
мой малолетний горестный рассказ!»
А дальше ври, но чтоб не выпирало:
в таких делах чувствительность нужна.
«Отец мой был геройским генералом,
а мать была турецкая княжна».
3.
У, как заплачу-завою,
как затоскую навзрыд:
«Где ты закидан травою,
где ты закопан-зарыт?
Где ты мне только помстилась**,
нянчила, пела, ждала,
а полетела – спустилась,
прянула***– встать не смогла?
Я ваш дичок придорожный,
корка скоромного дня!»
Господи, сколько же можно?
Освободи ты меня!
Я ведь уже забываю.
Так, бормочу в забытьи…
…Поздно я вас отпеваю.
Поздно, родные мои.
* Город в Воронежской обл.
*** Помсти́ться – померещиться, привидеться (диал.).
*** Пря́нуть – стремительно двинуться, прыгнуть (устар.).