Я слышу это не впервые,
В краю, потоптанном войной,
Привычно молвится: немые, –
И клички нету им иной.

На ржаво-красном косогоре,
На незаросшем пустыре,
Цветёт бесхитростный цикорий
В безмерно тёплом сентябре.

Старая рана заныла.
Утром в четыре часа
Встал он.
И вспомнил, что было...

Нам резерв из Ленинграда
Под началом старшины…
Воинство не для парада!
Ну кому они нужны

Величие забытых –
В кладбищенских разбитых плитах,
В окопах ржавых на краю болот,
В несытой теми океанских вод...

О пропавших без вести гадают,
Смотрят вдаль печальные глаза.
До сих пор их дома ожидают,
Падает на карточку слеза.

Как тихо здесь. И птицы не поют,
Не оживится лес коленом соловьиным,
Цветами пахнет, соком муравьиным…
«Чья здесь душа нашла себе приют?»

Есть в памяти моей такая дата:
За то, что голод приказал украсть,
Избили в кровь безногого солдата
И бросили к забору в грязь.

Давно ты не видел подружку,
Дорогу к знакомым местам.
Налей же в железную кружку
Свои боевые сто грамм.

Когда он играл на гармошке губной,
Взор угасший как будто в себя обратив,
Понимал или нет – ведь немецкий мотив
Пахнет только что кончившейся войной?

Мы держались,
Мы ночей не спали…
Сколько же отбили мы атак
За один лишь день?

Ни братьев старших нету, ни отца,
И за мальчонку некому вступиться.
Но своего сумеет он добиться,
Пусть даже и не в роли храбреца.

Всё испытай – лишенья и страданья.
Запомни всё, чем эти дни полны.
Пойми, что значит – ожидать свиданья,
Отложенного до конца войны.

Обелисков в России много:
То на тропах лесных стоят,
То стоят при больших дорогах…
А под ними – солдаты спят.

Дальний треск пулеметов.
И дождь. Оплывает окопная глина.
Никуда от себя не уйдешь –
День такой неуютный и длинный.