Она – в нашем доме… По чёрным ступеням...
Она – в нашем доме… По чёрным ступеням
В ладонях несёт она – в липком конверте,
Навстречу ребячьим и старческим теням, –
Расплывчатый почерк безвременной смерти.
Как врач, удручённый чернеющей ранкой,
Склонясь, осязает биенье запястья,
Так трогает раны подбитого танка
Этот усатый простуженный мастер.
Он с гостем тяжёлым знакомится скоро;
Прощупает штанги, проверит глушитель,
Нажмёт ледяную розетку стартёра
И скажет серьёзно: – Вдохните… дышите!
Откинув литую пудовую дверцу,
Он слушает в трубку, как невропатолог,
Работу горячего, страстного сердца –
Биенье и хрипы больного мотора.
Он пробует хоботом мощного шприца
Утробные соки стального желудка;
Вздохнёт сокрушённо… и молвит: – Сестрица!
Дайте больному товарищу… «утку».
И люди от взрыва забытого смеха
Машут руками над сваркой и сборкой;
Нехотя глохнет весёлое эхо.
Девушка к танку подносит ведёрко.
Липнут к металлу лиловые пальцы.
В пух индевеют цилиндры и дрели…
Мастер садится. Он кушает кальцекс.
Время обеда – хлеба и зрелищ.