Услышьте о правде жестокой,
о том, как седой генерал
от Родины милой далёко
в застенке сыром умирал.

Берлинских бандитов берет зудеж:
«В России просторы – богаче не сыщешь!
Сразу – только на землю взойдешь –
В карманы сами полезут тыщи…»

Под ливнем стали
Перекрестным
Упал боец на пулемет.
Он в звездный миг

В болоте за Ржевом валяется каска.
Её облепила зелёная ряска,
И свастики крест не видать из-за вмятин,
Пробоин и бурых подтёков и пятен.

Кто знал, что в этот день июньский,
Забыв прощальные слова,
От нас уходит наша юность,
Вручая зрелости права?

Со сверстниками, как на грех,
Досада и надсад…
Но я один из них – из тех,
Кто тридцать лет назад...

Эшелон грохотал – на фронт!
На платформах – орудия.
Пил и пел офицерский вагон…
Люди-люди!

Если б не упрямство Ривы,
Может, все б остались живы –
И она, и старики,
И дочурка с белым бантом...

Мы выбирали берёзы прямые,
стройные в нашей весенней долине,
глядя на слезы деревьев немые,
с сердцем тяжёлым берёзы валили.

О том, как приходилось убивать,
рассказывать
отцы нам
не любили…

Белый апрель:
белая замять распоротых пуховиков и подушек
по дорогам;
белая кипень вишневых садов в палисадниках

Мама, мама,
когда мы будем дома?
Когда мы увидим
наш дорогой плебейский двор

Мужчины – защитники с твёрдым умом,
Они за обиду пойдут в нападенье,
Но женщины – вот где сокрыто спасенье!
Пока он воюет, она держит дом.

Я рано просыпался,
Выскакивал во двор –
Как лихо воробьи там
Вели свой разговор!

Из холмов и полей, из лесов и трясины болотной,
Зажигаясь в ночи, ввысь взлетают звезда за звездой –
Это души солдат собираются в небе поротно
И по Млечной дороге уходят на вечный постой.