А тогда мне исполнилось восемь…
И вступала по улице главной
Непонятная, странная осень
В город Игоря и Ярославны.
В город страшная осень вступала:
Облака на рассвете чернели,
И цвела на огне листопада
Ядовитая зелень шинелей.
Не осталось имён бы и чисел,
Только чётко впечаталось в память:
Мы читать не по книжкам учились –
По приказам с чужими орлами.
Может быть, и не вспомнить бы вовсе
Этой осени в старом Путивле,
Но тогда мне исполнилось восемь,
И за мудрость мы детством платили.
И я помню, как в тихом овраге,
Верболозом* пропахшем и мшистом,
Он суконкой обмахивал краги
Перед тем, как скомандовать: «Шиссен**!»
Я-то помню, как с хутора тётка,
В нашей комнате к ставням припавши,
На телеге увидела что-то
И упала, и охнула: «Паша!..»
Я-то помню, и в этом всё дело,
Хоть и было тогда мне так мало,
Не стоял я, как те, под расстрелом,
И у ставен не падала мама.
Да, конечно, и зимы и лета
От меня отдаляют ту осень,
Так что, может, и зря я про это…
Просто дочке моей скоро восемь.
* Верболоз – название некоторых видов ив.
** Schiessen – стрелять (нем.).