Им бы в туфельках по паркету...
Им бы в туфельках по паркету
В свете люстровом в вальсе плыть,
А не здесь вот грязищу эту
Задубелой кирзой месить.
Невелики мои заслуги
Перед Отчизной в дни войны,
Хотя отметины той вьюги
На теле и моем видны.
…Был санитаром. В пекле боя
Кричал: «Ура!», бежал в броске
И выносил, со смертью споря,
Чья жизнь была на волоске.
И, видно, все мы самолюбы:
Гордясь собой, всегда был рад,
Когда запекшиеся губы
Шептали мне: «Спасибо, брат».
…Затем связист. Как нервы в теле
На фронте связь. Случись обрыв
И – где-то пушки вдруг немели
И затухал в войсках порыв.
И в этом только ты виновен!
Обрыв?!! Начальству наплевать!
Беги! Ползи! Будь обескровлен,
Но связь немедленно наладь!
…И вот ползу. В ладонь зажатый,
Скользит шершавый провод мой.
И вдруг – разрыв! И луч заката
Задут нежданной темнотой…
Был обнаружен утром мглистым
С концами провода в зубах…
На этом роль моя связиста
Оборвалась…
…Затем приказ Политотдела,
И я – в музвзводе старшиной.
– Ты наш поэт, и первым делом
Пиши стихи, вводя их в бой.
И я писал, приумножая
Их гнев и ненависть к врагам,
Иль по росе родного края
Вел к милым с детства очагам.
Писал призывы и частушки,
Литмонтажи – всё, что могло
Заставить яростней бить пушки
И злее ненавидеть зло.
…Зарубцевало время беды.
А память – всё ещё с войной…
Пусть невелик мой вклад в победу,
Но что-то сделано и мной.
1955, Пермь