Всплески пламени, пушечные гулы,
Города в ночи, как в траурной кайме…
Едва улыбка тронет губы –
Все это устремляется ко мне.

Упал.
Простреленные ноги
солдату больше не служили…
А по израненной дороге

Всплывает в памяти упрямо
Разрывов грохот, гарь и дым.
Была картофельная яма
Бомбоубежищем моим.

Я искал тишины.
И наткнулся в лесу на блиндаж.
Я не понял, он вражий иль наш
с той великой жестокой войны.

Под сводами зеленокрылыми,
Где каждая плачет сосна,
Меж братскими шли мы могилами,
Читая бойцов имена.

Над лугами ночами клубятся туманы,
Наземь густые падают росы.
А тебя измучила старая рана.
Папироса за папиросой...

Неужели мне видятся сны:
Молодым, боевым петухом
Проскакал я на палке верхом
По дороге военной весны.

Душа хранит мечту об отчем крове,
О тропке, утонувшей в лебеде.
Мы выросли на хлебе и любови,
Те, кто до нас, – на горе и воде.

Я – партии сын, и Отчизна мне мать,
В бою я не буду назад отступать,
А если погибну в жестоком бою,
Скажите словами народу:

Не было старшего брата,
Не было младшей сёстры.
В общем, война виновата
В горестях юной поры.

Собор Успенский под луной,
От времени заиндевелый.
Прекрасен Белозёрск зимой –
Как крепость снежная, он белый.

Я очень люблю картошку.
Картошку жёлтую,
Картошку красную,
Картошку чёрную, из костра…

Но как я забуду то хмурое утро,
То хмурое утро декабрьского дня,
Когда, презирая и смерть, и увечье,
Ты телом своим прикрывала меня.

Всё о войне и снова – о войне.
Исчезнет ли из памяти когда-то?
Так накрепко она сидит во мне
и будит по ночам во мне солдата.

Коварно, как недруг сокрытый
За тихим обвалом стены,
Ударил недуг позабытый
В солдата минувшей войны.