Военные годы, несытые годы,
Ремень, подпоясанный туго.
Я помню, как хлеб мы делили во взводах,
Присев или встав полукругом.

Мы не от старости умрем –
От старых ран умрем.
Так разливай по кружкам ром,
Трофейный рыжий ром!

Сорок третий год. Зима.
Где-то отдых недалече.
Тянет плечи автомат,
И усталость тянет плечи.

Износилось тело, как рубаха.
И в чём только держится душа?
Но гляди-ка, как старик без страха
Смотрит в небо, жадно, не дыша.

«Ветераны… Ветераны…» –
носит эхо ветер рваный,
треплет в треск полотнища.
Ветераны, ветераны...

Идем вперед
В знаменах грозной славы,
Свинцом прошитых, вихрь степной поет.
Советский снова Малоярославец

Кому не драла рот сухая ложка?..
С добром и лаской был и я в разлуке;
И чтоб не плакал я, свою гармошку
Мне подарил гвардеец однорукий.

Я видел уходящего врага
И в нём признал недобрые стремленья
По скрипу ледяного сапога
И неприкрытым жестам отступленья.

Бывают невесёлые минуты,
Опять виденья прошлого плывут…
И годы фронтового неуюта
Нет-нет глаза слезою прошибут.

Дорогой мой товарищ, земляк и герой,
Я не знаю тебя, но приветствовать рад.
Вот прошел уже год и проходит второй,
Как погиб на войне мой единственный брат.

Весна сверкала зыбким изумрудом,
Березы с распустившейся листвой
Предвосхищали золотое утро,
Но в день восьмого мая грянул бой.

Тогда, в апреле сорок первого,
Весна крутой взяла разбег.
Не видел город неба серого –
Но в майский праздник выпал снег.

Вспоминая дьявола и Бога,
Кое-как молитву бормоча,
Женщины ругали домового
И его пугались по ночам.

Как будто костры постовые,
Огни ратной славы цветут!
Солдатушки – вечно живые,
Где косточки ваши гниют?

Орден Красной Звезды и медаль «За отвагу»
Протянул мне сосед чуть дрожащей рукой.
И, заплакав, сказал: «Этот орден за Прагу,
А медаль получил я за то, что живой.