От Любани до Мги всё леса да болота
И суровый, до блеска стальной небосвод.
От Любани до Мги погибала пехота,
Понимая, что помощь уже не придёт.

Голод – спазмами сердце как выжег.
«Вот и всё… Скоро вечный покой»…
…Он придвинул чернильницу ближе
стариковской дрожащей рукой.

«Неизвестный солдат…» – я руками
Прочитал – мне мешала трава...
Со щеки придорожного камня
Горькой вязью стекали слова.

Дрожит земля от гула канонады,
Гремит под Брянском русское «ура!».
Идут вперед герои Сталинграда,
Идут освободители Орла.

Руки старой солдатки не прячьте, Мария Михеевна!
Не стесняйтесь того, что они некрасивы на вид.
Эти руки в войну боронили, пахали и сеяли,
Потому теперь каждая жилка ночами гудит.

Мне в это поверить непросто,
Но падали, падали ниц
Отчаянно и краснозвёздно
Ребята у дальних границ.

Нам, родившимся после войны,
Повидавшим, однако, немало,
Сорок пятого залпы слышны
В День Победы, девятого мая;

Отцы окопное наследство
Ещё не приняли сполна,
А нам детдомовское детство
Уже готовила война.

У Владимирки на госпитальном погосте,
Где шоссе от машинного гула дрожит,
И куда, что ни год, прихожу я, как в гости,
Под плитою могильною воин лежит.

Вот пехота в землю врылась,
Пот со лба пехоты льет.
Окопалась, закрепилась
И опять глядит вперед.

Дымятся руины, чадят пепелища,
Под нашими танками пенится Одер.
Гравёры алмазы в сокровищах ищут –
Чеканят Победы сияющей орден.

В свалке металлического лома
Отыскали ржавую кровать.
Матрасовку начинив соломой.
Можно смело спать, не горевать.

Туманную завесу расстеля,
С Карпатских гор прихлынула прохлада.
Но стонет обожжённая земля,
Обвалами грохочет канонада.

Ты помоги мне, сердце,
Уведи –
В те давние года,
В сторонку дальнюю...

Лес в осенних подпалинах.
Лист, несущийся прочь.
В травах, наземь поваленных,
Ветер свищет всю ночь.