Матери моей
Анастасии Дмитриевне
Я был рождён в голодный, трудный год
Февральским днём под стоны злой метели.
«Хорош мужик! Такой не пропадёт!» –
Смеялись бабы возле колыбели.
Я был рождён в голодный год, когда
Обычный день казался долгим годом,
Когда на всех была одна беда,
Одна тревога и одна забота.
Но мне ведь тоже было нелегко:
Я есть хотел, и не было мне дела,
Что ищет мать грудное молоко,
Что нет его, что мать сама не ела.
Но если руки падали в бессилии
И в дом врывался леденящий страх,
К нам бабы шли, по-своему красивые,
В фуфайках и солдатских сапогах.
Они к нам шли сквозь снежное ненастье,
Шли сквозь метель, летящую в лицо.
Входили в дом, крича с порога: «Настя!
А ну, давай, зови своих мальцов!»
И становилось веселее в доме.
И мать, улыбкой высветив лицо,
Картошкой, обжигающей ладони,
Кормила нас, горластых сорванцов.
И вот теперь я вспоминаю часто,
Лишь только стану, оглянусь назад –
Глядят, глядят с надеждой и участьем
Великих женщин добрые глаза.
Но сколько отдано забот, тревог и силы
Тем сыновьям, которые растут…
Спасибо вам, кормилицы России,
За вашу неземную доброту!
Стихотворение предоставлено
Брянским отделением Союза писателей России.