Я был в команде рядовым,
Служил на корабле минером…
К бессонным пристаням Невы
Пришли эсминцы и линкоры.

Мать или родина? Кто милей?
Праздный вопрос для умных людей.
Обе дарят молоко и мед,
Обе вскормили нас грудью своей.

И вот опять смолкает бой,
Лишь взрывы сумрак рвут на клочья.
Я вновь из сумки полевой
Беру твой беленький платочек.

Здесь бой идёт четвёртый день
За Чёрный перевал,
Где даже северный олень
Ни разу не бывал.

Он выщерблен ветром,
Облизан метелью,
Он голый и синий, как лед.
Все камень да камень

Серые тучи несут нам разлуку,
Серые тучи и пыль над Литвой.
В серой шинели жмешь ты мне руку,
Мой рядовой.

По семьям били похоронки,
Когда за братьев и отцов
Вставали яростно девчонки,
Перехитрив военспецов...

Говорят: «До чего похож,
И улыбка, как у Андрея».
Это так всё. И всё же, всё ж
Жизнь пустой копировки мудрее.

Дед Сысой не спал перед грозой –
Всё ходил, поскрипывал кирзой…
Громыхнёт в полнеба, почернеет!..
Он закурит, вслушиваясь в гром…

Мне никогда не позабыть той ночи.
Был город с маху в темень погружён.
Приказ – спокоен, короток и точен,
И мы, прощаясь, обнимали жен.

В море с рек стекается вода.
Жизнь рекой такой же в смерть вольется.
Все как дым растает без следа,
И на счастье миг один дается.

Кричала маневровая «кукушка»,
Гудел вокзал. Скрипели тормоза.
Коней вводили в красные теплушки.
А у коней печальные глаза.

Мой отец награждён и прощён,
водку пьёт и не плачется он.
И дорогой железной, прямой
возвращается в Крым как герой.

Я тебе не писал,
Каменея от этих раскопок,
С волгоградской земли
Унося сталинградский осколок.

Сулил воскресный вечер танцы,
смолил смычки концертный зал,
но шли в колоннах новобранцы
не на концерт, а на вокзал.