Еще звучат шаги...
Еще звучат шаги,
Шаги еще не стерты,
Друзья – да что! – враги
И те еще не мертвы.
Шли беженцы. Мы беженцами были.
Нам не до жестов, чтобы горсть земли
С собою брать. Мы на себе несли
Единственную ношу – тучу пыли.
Земля планетой стала пылевой,
А под ногами не осталось почвы.
Вот с этим багажом однажды в ночь мы
Под небосвод укрылись тыловой.
Острей пространство чувствуешь хребтом,
Влачимое на двух железных лямках,
Когда его при затемненных лампах
Теплушка ловит судорожным ртом.
Потом почуял мокрою спиной,
Когда пехотой топал в путь обратный,
Что это, ставший выкладкою ратной,
Мне на заплечье давит шар земной.
Как вещмешок, он был железом вспорот,
И всё, что брошу, всё, что сберегу,
В нём громыхало мерно на бегу,
И пыль сухая сыпалась за ворот.
И это – не какой-нибудь Атлант,
Державший свод небесный в наказанье, –
Стрелкового училища в Казани
Так и недоучившийся курсант.
Он пыль смывал в ста реках и ручьях,
В воде кипящей и в воде студеной, –
Потерянной земли и обретенной
Не полегчала ноша на плечах…
Трещит хребет, и туго вздулись жилы,
А с виду ходит будто налегке,
И ни пылинки нет на пиджаке,
И правду знают только старожилы.