Где я рос?
За излучиной Волги.
С кем играл?
С камышами речными.

Дед из улья качает вязкий мёд,
Обрезает малину кропотливо…
Славный год!
Он внучатам принесёт...

В тылу врага мы бьемся непреклонно.
Повсюду наши зоркие посты.
Взлетают к небу вражьи эшелоны,
Пылают склады, рушатся мосты.

Он слышал в ней и птиц весенних трели,
и выстрелы сверхмощной батареи,
и что-то непонятное, большое,
зовущее и к жизни,
и на бой!

Отдав салют, товарищей останки
Торжественно мы предали земле,
И по команде боевые танки
Пошли вперед к сверкающей заре.

Кружилось небо грозовое низко,
И дождь стучался день и ночь подряд
В подножье небольшого обелиска,
Стараясь достучаться до солдат.

Что ж, нам уже за пятьдесят сегодня –
Как будто за спиной легла черта.
И как мираж – косынки тех девчонок,
Что в школу с нами бегали тогда.

У Черного моря в соленой пыли
Кремнистым крылом над прибоем
Лежат берега легендарной земли,
Где ветры не знают покоя.

В самовязаных шапчонках,
В болоньевых куртках
У подъезда сидят
Маривановна с Шуркой...

Старик, как маг, затопит баню, заварит веник в кипятке,
И в клубах пара, как в тумане, колдует, сидя на полке.
Духмяным веником да с паром он жарит тощие бока,
И в этот миг, похоже, старость уходит прочь от старика.

Вот уже восьмые сутки кряду
льется дождик – реденький, дрянной.
Стариковский шёпот листопада,
бормотанье ветра за спиной.

У окопа куст малины,
Как домашний наш – точь-в-точь!
Уцелел от взрыва мины,
Что упала в эту ночь.

Как будто под ветер пустынной равнины,
Как будто под склон,
Несётся мой поезд,
А имя ему – эшелон.

Стукнет о стёкла дождик
Или шальная птица,
В мыслях одно и то же:
Может, отец стучится?

Враги сожгли отцовский дом
И мать родную расстреляли.
И земляки на фронт о том
Солдату правду написали.