О них ещё думают как о живых
Печальные матери в дальней Сибири,
Но спят они крепко средь сосен густых
В суглинке тяжёлом у Свири.

Ты помнишь всё:
И как настырно к нему
Рвалась она, весенняя трава!
И то, как мать за полбуханки хлеба...

Дочка, знаешь ли ты,
Как мы строили доты?
Это было в начале войны,
Давно.

Над городом – бомбежка,
Сирен протяжный вой.
…А там лежит картошка,
Вблизи передовой!

Для мелкого в огромном места нет.
Россия победила в сорок пятом.
Пир начался. Мелькнуло много лет
В Отечестве, Победою объятом.

Не отмечена ничем в календаре
Вереница этих дат и этих чисел:
На моря Россия вышла при Петре,
А вернулась восвояси – при Борисе.

Тебя, кто пал на поле боя,
Не оскорбили плачем, нет, –
В последний раз мы шли с тобою,
Как бы с живым, во цвете лет.

Я жил в землянке вместе с теми,
Кто был войною в землю вжат.
Мы не кончали академий,
И нас доучивал сержант.

Ах, Россия!
У вас опять
Появились повсюду нищие.
А у нищего – погляди!

Здесь всё валил военный ветер
В пучину дыма и огня,
И только гипсовые дети
С фонтана смотрят на тебя.

Что ж, товарищи девчата,
Воевать так воевать!
Нам от друга и от брата
Не годится отставать.

Метров двести – совсем немного –
отделяют от нас лесок.
Кажется – велика ль дорога?
Лишь один небольшой бросок.

За триста лет перевидав всего,
Приветом-лаской многих полонило.
И пёхом на войну пошло село,
То бишь его мужская половина.

Я помню хлеб. Он черен был и липок –
Ржаной муки был грубоват помол.
Но расплывались лица от улыбок,
Когда буханку ставили на стол.

Совсем не сказочна она –
Солдат военная страда.
Она даёт постичь сполна
Смертельный смысл её труда.