В БОЛЬНИЦЕ
«…А я кормила партизан.
Они хитро́ стучали: в крышу.
(Иначе, выхватив наган,
Придёт немчина, всё услышит.)...
Такой был тихий
Лёвка Пыжов,
А в Клину бутылкой
Танк поджёг…
Евгений Елисеев
Под Клином пал Иван Крестьянцев.
Вот крест – фамилия его.
Он был мальчишкой-новобранцем.
О нём не знаю ничего.
Я не нашла его ни в списках
У негасимого огня,
Ни в клинских скромных обелисках.
Но я – навек – его родня.
Мои крестьяне луг пахали,
Как Ваньки-старшего деды,
Войну мои родные знали
И те же тяжкие труды.
…Он погибал средь окруженья
В том сорок памятном году.
(А я – в каком паду сраженье?
В каком живьём сгорю аду?..)
Наш Клин был первою удачей,
Когда, не сломленный судьбой,
Он дал отпор. Мы дали сдачи.
И не забыть тот верный бой.
……………………………
В Музее – ужас осквернения.
(В проёме – плачущий солдат.)
Но не гноби себя неверием:
Вернётся музыка стократ!
Всё возродится до Победы.
Рожденья день и торжества –
Седьмое мая!
Это – ведай.
Салютом – первая листва.
……………………………….
А в школе на проспекте Мира
Спектакль зовёт детишек в зал.
И стонет в децибелах лира.
И всё глядят из фотомира
Ивана светлые глаза.
Пшеничный чубчик. Нос картошкой.
Открытый прямодушный взгляд.
Тебе пожить ещё немножко –
И сына б ты отвёл в детсад…
Иван Крестьянцев, друг московский!
Ты жил в рабочем далеке.
Давно отпел тебя Чайковский.
Погиб ты на Сестре-реке.
Не слушав, может быть, симфоний,
Не знал, в пилотке набекрень,
Творец мелодий и гармоний,
В какой родился майский день.
Но ты учился в нашей школе.
И может, ты мне подарил
Горсть жизни,
Ком судьбы и боли –
И счастье –
Из последних сил.
Да, счастье: петь, концерты слушать,
Не знать, кто будет хоронить…
Спасибо, школьный мой Ванюша,
Спасибо, сын крестьянских внуков.
Чья доля лучше?
Вякни, ну-ка?
…Так долго мне досталось жить.
Печатается по книге «Путь и Песня. Избранное» (М., 2019).