Засверкало росы ожерелье,
Загляделись цветы в высоту,
Где на зорьке рассыпался трелью
Звонкий жаворонок на лету.
Просыпаются горы над краем
Под серебряный звон родников,
И рассветный румянец играет
На щеках кучевых облаков.
На деревьях – лучей позолота,
И пускай глубока еще тень,
Соловьи, прогоняя дремоту,
Предвещают сияющий день.
За деревнею – поле, в котором
Нет ни колышка, нет ни межи.
Скоро дрожь пробежит по моторам,
И потонут комбайны во ржи.
Сколько резвости в птичьем полете,
Вдохновения в каждой струне!
Сколько радости в каждой работе
И сияния в вёдреном дне!
Устремляясь в ворота рассвета
И звеня бубенцами в саду,
День такой же, похожий на этот,
Наступал в сорок первом году.
Мне запомнился вечер росистый,
Полыханье багряной зари.
Возвращались домой трактористы,
Шли с поемных лугов косари.
И не знали они, что слезится
Луг холодной росой не к добру,
И что тени у нашей границы
Обернутся врагом поутру,
Что шинели покроются пылью,
И война – всей земле на беду –
Станет страшной кровавою былью
В сорок первом суровом году.
Тот, кого опалило войною,
Закалился в жестоких боях.
Не дрожал он пред вражьей бронею,
Разлетевшейся ныне во прах!
Нет, недаром мы были спокойны
За свою и потомков судьбу.
Коченеет фашистский разбойник
С раскаленною пулей во лбу.
Мы добились желанного счастья –
И земля отдыхает от бурь,
И над нею распахнута настежь
Озаренная солнцем лазурь.