Позаросли окопы,
И ветер пахнет здесь
Не кровью – резедой.
Нацеленные ввысь...

Разве можем мы быть равнодушными к злу?
Страшный призрак я вижу сквозь смрадную мглу:
Черным прахом дымятся на страшных кострах
Миллионы людей, превращенных в золу.

В обиде быть на время ты не вправе:
Крепки его и память, и закал,
И современник твой в посмертной славе
Перед тобою городом предстал.

Пришла восстановителей бригада
На свой участок под названьем «дом».
За что ей взяться? Дом разбит снарядом,
Но в уцелевшей надписи на нем

Всю жизнь перед глазами, как живой,
Увиденный впервой солдат убитый.
Кругом движенье, гул, моторов вой,
А он у дома – всеми позабытый…

Споем, товарищ боевой
О славе Ленинграда!
Слова о доблести его
На целый мир гремят.

Поминальные красные розы
На бессчётных могилах солдат…
Их омыли не майские росы,
В этот день материнские слёзы

Я с ней вставал и засыпал,
Я с ней прошел по заграницам,
Хоть в ладанку ее не клал
И не завязывал в тряпицу;

Мы с тобою не лыком шиты
И не скроены кое-как.
Если были однажды биты –
Значит, битым был трижды враг.

Что осталось, война, от тебя,
Что осталось?
От большого пожара земля
Отдышалась.

Встреча у реки
В стылый вечер я набрёл случайно
На костёр, пылавший у реки.
Там рыбак сидел и грелся чаем.

...Пошлёт меня мама за хлебом,
Когда наношу я воды.
И вот зашагаю под небом,
Что выжило после беды.

Комок подкатывает к горлу.
В глухом тылу я помню цех.
Я уставал, ломались свёрла,
И не давался мне успех.

Отправляя письмо, я ответа не жду,
Не придёт он, уверен я в этом.
В том далёком теперь сорок первом году
Я расстался, не встретившись, с дедом.

Сегодня снег искрист и колок.
Над баней – седенький дымок.
Сюда выпаривать осколок
Придёт знакомый мой дедок.