В конторе колхоза «Победа»
Глядят на меня со стены
Успехов и планов два стенда
И стенд «Ветераны войны».

Не знаю, вспомнятся ли годы
сплошных раскатов грозовых,
когда, пройдя огни и воды,
с тобой останемся в живых.

Тень от белых кустов
на сугробы упала наброском.
Леденила дыханье,
и в сквере пустом – ни души.

Нет, он не умер,
Он погиб, мой брат…
Он ранен был
Семнадцать лет назад.

Да, я из тех, чей трудный поиск слова
Сопровождался валом огневым.
Я – рядовой, поющий рядового,
И не могу прикинуться иным.

…Горел и плавился металл.
Картонный фюрер трепетал.
А фрицы из окна скакали,
В одних кальсонах убегали…

Кнут – немецкий генерал –
Загодя печатал бланки.
Прокатиться он мечтал
По Садовой и Фонтанке.

И льдины на речке всё тоньше,
Капелей слышней перестук.
Но к ней завернуть
Почтальонше
Как будто бы всё недосуг.

Вблизи смерть караулит и поодаль –
Разрывы в лица дышат горячо,
Но, сдвинув бескозырку, Севастополь
Забрасывает ленты на плечо.

Я жил в задымлённом бараке,
В туманном мире детских грёз.
Сквозь песни пьяные во мраке
Стонал далёкий паровоз.

И в радостный день, и в печальный
С тобою я связан судьбой.
Тебе я не родственник дальний,
Россия, а сын твой родной.

Стоит лишь оглянуться назад,
В опалённые дали России, –
Видишь строй поредевший солдат,
Их суровые лица простые…

Вчера взломали оборону,
И след нейтральной полосы
Остался скопищем воронок
Блестеть от утренней росы.

Я шел до фашистского чума – Рейхстага
В ночах и средь белого дня,
И смерть неотступная шаг за шагом
Выслеживала меня.

Над миром шальная вьюга
Не может кипеть всегда –
И солнце расправит брови,
И небо придет в себя.