…И покупаться они полетели,
Расхомутаться из тряпок тугих –
В пашню втоптали мазутные тени,
Светят, очистясь от юбок своих.

Больной, как будто бы гранату,
Бутылку бромную берет,
И снова сонную палату
Корежит хриплое: «Вперед!»

Их было двое в полушубках стареньких.
В ту ночь в степи буянила пурга.
Девчонок этих где-то ждали маменьки,
А шли они в глубокий тыл врага.

В паре черных кожаных сапог
Ох, как много я прошел дорог!
И когда, путь завершив земной,
Лягу я в окоп последний свой –

Я знал, что ты жива, и потому
Под минами мне падать было легче,
Дышать в сплошном пороховом дыму
Там, где дышать, казалось, больше нечем.

Мне военный припомнился лагерь –
Над палатками ветра полёт,
Солнце белкой мелькает на флаге,
Взвод походную песню ведёт.

В нашем третьем «б» послевоенном,
На «камчатке», у окна во двор,
Возвышались Тимофей с Матвеем –
Локоть к локтю и к вихру вихор.

Не забывайте о печали,
О речке узенькой Сырец*,
О том, что помнилось в начале
И позабылось под конец.

Пока я смиренно стоял на своём
И ждал молчаливой победы под старость,
Воскликнул товарищ:
– Давайте споём!...

Дитя войны… Звучит, пожалуй, странно,
Как будто я рождён был той войной…
А ведь она, не вняв, что возраст ранний,
В свою игру сыграла и со мной...

Славно воевали моряки,
Перед смертью смазали замки.
Командор о будущем мечтал –
Не ржавеет мужества металл.

Куда идём? Болота и болота.
Всё на восток… туда… Россия-мать!
В бою неравном гибнуть неохота,
Но и позорно дальше отступать.

Поехали, батя, за пивом,
возьмём и бутыль, и бидон.
В горпарке открылся красивый
над самой рекой павильон.

Войне конец – живи, старик!
Вернулся, орденом сияя,
В село родное фронтовик,
А у жены семья другая.

И всё-таки…
И всё-таки хотя бы раз…
И всё-таки хотя бы раз один я должен не в стихах,
а въявь побывать на твоём месте, отец, – тобой...