Ночь. Тучами окутанная ночь.
Как бешеную бурю превозмочь?
Гремучий шквал из вражеской страны
Рокочет на просторах наших нив.

Я выстрелов не слышала ни разу,
И взрывов не пришлось увидеть мне.
По книгам, кинофильмам и рассказам
Я очень мало знаю о войне.

Куда идём? Болота и болота.
Всё на восток… туда… Россия-мать!
В бою неравном гибнуть неохота,
Но и позорно дальше отступать.

Три дня мы в том месте кружили.
Три дня каруселил снег.
Напротив комендатуры
Во рву лежал человек.

Как о прошлом помины,
Как беспамятству суд,
Молодые рябины
В старом парке растут.

Меж сосен высоких
дорога лежит –
Поляну в лесу
обелиск сторожит.

Стоит, беспомощный и жалкий,
В лохмотьях крупповской брони
Немецкий танк у перелеска
Под вешним проливным дождем.

Нет ничего и не было –
Быль поросла быльём.
Не угрожало небо мне
Трассирующим огнём...

На Запад уходил стрелковый полк.
А рядом с ним, таким суровым,
Бежал мальчишка белобровый,
Немногим выше кирзовых сапог.

Над столом висит он, на ковре,
Потемневшей лентою обвит,
По краям немного обгорел
И немецкой пулею пробит.

Всю жизнь приметы берегу –
В них детства выраженье,
Я помню стадо на лугу
В замедленном движенье.

Вы своих не увидели книг,
Вы за Родину встали…
Оттого этот отблеск на них –
Нержавеющей стали.

Им долго жить – зелёным великанам,
Когда пройдёт блокадная пора.
На их стволах – осколочные раны,
Но не найти рубцов от топора.

Ветераны войны сидят на протезном заводе.
Говорят о делах, о не в меру дождливой погоде,
на ненастье ворчат – впрочем, так, добродушно, без злости:
ноют старые раны, мозжат повреждённые кости.

Его не раз встречали вы закатною порой
С гармошкой над причалами, над светлою невой.
Идет вечерним городом, улыбки шлет друзьям,
А то вдруг переборами пройдется по ладам.