Синь Алагира, Джава скалы,Ардона горные пути!Там сердце, как ягненок малый,От счастья прыгало в груди.
Читать
Если войны не будет,Пойдёт всё, сынок, постепенно –От первых шагов несмелых,От первых осознанных слов.
Я разучился плакать на войне,Когда терял под пулями друзей.Их голоса звучат еще во мне.И что ни год, все горше, все слышней.
У дома барачного типапричалила старая липа.Смотри-ка, осталась цела,все горести пережила.
Брожу ль в золотистые сумерки я,Спешу ль, озабоченный, утром рано, –Со мной разговаривают друзья –Деревья на улице Абовяна.
Перегорит костер и перетлеет,Земле нужна холодная зола.Уже никто напомнить не посмеетО страшных днях бессмысленного зла.
Онадавно стоять устала.Зачем из камнядаже бровь?
Москва. Концерт. Актриса в черном платьедвадцатый раз выходит на поклон.И зал влюблен, как сорок тысяч братьев,и я один сильней, чем зал, влюблен.
Досягнув до девяноста,Батя мой, зело болящий,Стал нутрянку промывать…– Ну хоть полста, раз не вдосталь...
Как тягостно, как медленно идутПоследние минуты ожиданья…Друзья его на летном поле ждут,А он не возвращается с заданья.
Под ногами скрипят половицыВ этой древней избе кособокой.И глядит на меня с божницыКто-то гордый и вроде б строгий.
Играли дети на панели,Мелком квадраты начертив.Но снова свист. Опять разрыв.Лежали дети на панели,
Когда поля, изрытые войной,Мы превратили в мирные равнины,Казалось нам – у матери роднойРазгладили глубокие морщины.
Им есть чем гордиться, солдатам Победы:Они своим телом страну прикрывали.Их подвиг бессмертный, народом воспетый,Мы вместе с разливами песен впитали.
Уже война почти что в старину.В ряды легенд вошли сражений были.По книжкам учат школьники войну,А мы её по сводкам проходили.
Уже последний пехотинец пал,Последний летчик выбросился в море,И на путях дымятся груды шпал,И проволока вянет на заборе.
Уже послы живут в тылу глубоком,Уже в Москве наркомов не видать,И панцирные армии фон Бока*На Химки продолжают наступать.
Уже семнадцатой веснеНе знать о памятной войне.Безоблачен июньский день,В воронках властвует сирень.
Вьюжит, вьюжит, ох как вьюжитЗагулявшая метель…А в избе – нехитрый ужин,За столом сидит «артель».
Улетели луга,Улетели сады и леса…И в колодезной мглеХолода голубые стояли.
Нет оправданья злу…Ветер несёт золу.Станции нашей нет.Матери – сорок лет.
Улыбаться отвыкают губы.Возле сборных пунктов, как в бреду,бесконечный марш играют трубы…Женщины на музыку бредут.
Умер дед, без болезней и мýки,Помню, тёплые лили дожди.В первый раз успокоились рукиИ уютно легли на груди.
Умирала бабушка Авдотья,Подошёл черёд ей умирать.Но душа, навек прощаясь с плотью,Долго не хотела отлетать.
Умирают солдатыВесною от ран,Когда солнце стучитсяВ окно по утрам.
Упал на травы зной густой,нигде спасенья нет…Всё было так, как в песне тоймоих военных лет...
Упал на холодную озимьПодкошенный пулей солдат.И неба осеннюю просиньОкрасил багровый закат…
Упал солдат. Он не дошёл до цели,Но, раненный, он всё ж пополз туда,Где взрывом перебило провода,Где в снег от боли две сосны осели.
В классе очень холодно.На перо дышу,Опускаю головуИ пишу, пишу.
Вечером в школу приходит народ –Взрослее, чем днём, и упорней вдвойне.В десятом классе беседа идётО Великой Отечественной войне.
Ещё война гудит невдалеке,Ночами затемняется весь город,Находим автомат на чердаке,На переменах поджигаем порох.
В тылу солдат кормили – не до жиру:Скажи спасибо, что одет, обут…Мы с братом рядом с полустанком жилиИ видели в вагонах худобу.
Вдоль классных стен пестрели карты,Разлив морей, простор долин.И знали мы со школьной парты,Где Сталинград и где Берлин.
В те дни, богатые на порох,С трудом учились мы писать:Флакон чернил – рублей под сорок!Тетрадь в косую – пятьдесят!
Все стихи, Книга 2, 1945
Все стихи, Книга 1, Год не указан
Все стихи, Книга 3, Год не указан