Пусто место мамино с отцом…
Был отец когда-то молодцом.
На коньках вдвоём они стоят.
На меня вдвоём они глядят.

В болотце, хлорофиллом опыленном,
Ожившем после шалых батарей,
Поймай кувшинку и пригубь влюбленно –
Всю в капельках пролившихся дождей.

Здесь шла война. Подумать, четверть века
Тому назад… Вон в том березняке…
Не ждать сегодня мне на всё ответа.
Стучат часы исправно на руке.

Нам, правого фланга солдатам,
В краю, где апрель – что январь,
По-своему выпало даты
В единый вписать календарь.

Он дома корки хлеба
Не видел по три дня,
Безоблачного неба
Боялся как огня.

Понятно каждому: не для парада
Торопимся к берлинскому плацу.
Но ежели небритый – не порядок,
И на войне щетина не к лицу.

Сошла победная весна
С небес под голос Левитана,
И это было даже странно,
Что в прошлое ушла война...

Голубая грань горизонта,
Степь зеленая и тайга –
Моя родина, мое тоонто,
Дорогой улус** Ульдурга…

– Добить врага! – нам Родины приказ.
Мы третьи сутки не смыкаем глаз.
Мы наступаем. Бьются у реки,
Тесня врага, советские полки.

Он – командир. До умопомраченья
Натаскан наступать и побеждать.
Ни разу он в атаке, в отступленье
Не вспоминал свою и Божью мать.

Хочу домой… Хочу быть вместе с теми,
Кто дорог мне, кто близок мне всегда.
Сквозь даль пространства, сквозь глухое время
Магнитом тянет вечный зов гнезда.

Настало время, мой калам*, отныне стань острей меча!
Настало время, песнь моя, рази и бей, гремя, как гром,
Чтобы грозой настичь врага, чтоб уничтожить палача,
Чтобы засох его арык и чтобы рухнул вражий дом.

В заоблачных высях едва ли
Был след его звездам знаком.
Его огородником звали,
Его кукурузником звали,
И звали его лесником.

Земля, где мне пришлось родиться,
Жила в предчувствии беды,
Когда ещё стальные птицы
Не пили ладожской воды...

Дорога – пыльная река,
Струится вверх и вниз…
С собою, на КП полка,
Подвез меня штабист.