Я не был смелым, на рожон не лез,
А просто выполнял в боях приказы.
И воевал я с храбростью иль без –
Поди дознайся из отчетной фразы.

Во встречном бою, в безнадежном бою
Полк ночью испил свою чашу до дна.
И некому пить… И я нынче не пью.
Кому же он спирту привез, старшина?

Неустанно жизнь моя – на марше.
Всё острее в будущее взгляд.
С каждым годом
старше я и старше...

Может, так это будет, а может – иначе,
Я в окно постучу, ты промолвишь: «Войди!»
Но, увидев меня, засмеешься, заплачешь
И лицо свое спрячешь у меня на груди.

В мире сталь опять подорожала,
На уран повысилась цена,
Какова ж цена того металла,
Что в планету вогнала война?

Об одном тревожились мы только:
Чтоб никто не смог нам помешать…
В сорок первом с Нестеровым Колькой
Мы на фронт наладились бежать.

Мир расстался с орудийным громом,
Улеглась дорог военных пыль.
Я хожу по улицам знакомым,
Тяжко опираясь на костыль

На фронте отец. Обезлюдел аул.
Далёких сражений доносится гул.
Груз тяжкой работы лёг маме на плечи,
А он бы и плечи мужчины пригнул.

Инвалид,
коллега,
Нервно говорит:
– Знаешь...

Когда письмо приносит злую весть
И в каждом слове – горький яд печали,
Как тяжело те строки перечесть,
Где капли слёз горячие упали.

Не забыть, как друзей хоронили,
На ветру слёзы жгучие стыли…
Было мало Земли, было много
Для тяжёлых солдатских сапог…

Славный сорок пятый
Ярче всяких книг
В памяти солдата
Нынче вновь возник…

Мы шли оврагом тесным и глухим,
Где затхлостью и прелью отдавало.
Враг мог укрыться за кустом любым,
Чтобы на нас обрушиться обвалом.

Тебя увидел я впервые
В кольце огня над горизонтом.
Когда в порядки боевые
Ты встала подмосковным фронтом.

Войну мы помним по движенью ночи,
По вкусу слез, по трепету листов,
По черным пепелищам у обочин,
По запаху раздавленных цветов.