Красные ленты летят по селу,
Чёрные кони не чуют подков.
Белый ребёнок на белом полу
Белое пьёт молоко.
Матвею Евдокимовичу Суздалеву
Для него не забрезжит рассвет,
Солнце ласковым взглядом его не окинет
И не скажет сосед, подавая кисет:
– Закури, Евдокимыч!
Пылит белёсым снегом небосвод,
И дует в ноги леденящий север,
А он, не зная устали, идёт…
Плывут, как корабли, подводы с сеном.
Он тех подвод бессменный капитан,
Они его с полслова понимали.
Шепчу ему сквозь слёзы тихо: «Встань.
И помоги смириться с горем маме».
Ответа нет. Как будто света нет.
Плывут перед глазами чьи-то лица…
Не надо преждевременно жалеть,
А надо лучше молча помолиться.
Шальному ветру подставляю грудь.
Бумажные цветы от стужи стынут,
За ворот кто-то сыплет мёрзлый грунт:
«Родной отец, да не приснится сыну».
Бесцельны взгляды, и слова пусты,
А сердце ноет, как сквозная рана…
Темнеют под берёзами кресты,
Как мачты затонувших караванов.