Случайно в мемуарах генерала
Прочел и вздрогнул: «Зайцева гора»!
Ведь наша часть ее атаковала…
Всё вспомнил я. Всё было как вчера…

Как из далёкого плена,
Памятью давних дней
Детство моё военное
Снова пришло ко мне.

Он произошел давным-давно
И остался навсегда со мною.
Испытать не каждому дано
Долгое везение такое.

Не возвращались птицы этим летом
В блокированный город Ленинград,
Но осенью, как прежде, в сквере этом
Деревья бледным золотом горят.

Ленинградская очередь!
Ты меня не гони,
Ты, блокадная очередь,
Душу мне сохрани…

И не было слова в печальном начале,
В июньскую передрассветную сонь.
И падали бомбы, и люди кричали, –
И не было слова. Был дым и огонь.

Поднять бы павших в сорок первом,
Наивных, честных и прямых.
Они б продажным нашим стервам
Не дали прав дурачить их.

Всё, что когда-то в комнате стояло,
Ушло на свалку иль дровами стало:
Ушла кровать, продавленная так,
Что сядешь – и как будто сел в гамак.

Ты сны мои предгрозовые
Не покидала ни на миг.
И я узнал любовь впервые.
Но близились сороковые

Не вздрогнул я, увидев фото,
Где пушка ввысь устремлена
И где бесформенное что-то
Вокруг… Я лишь вздохнул: «Война».

Утро взорвано грохотом грузных моторов,
В небо с гордостью смотрит гвардеец-солдат.
В громовой вышине над оглохшим простором
Строгим сомкнутым строем самолеты летят.

Она была толста и некрасива.
И дула шнапс не хуже мужиков.
Не хуже мужиков басила
и лаялась – не хуже мужиков.

Я отца не пытаю
Про жестокость войны –
Всё по шрамам читаю,
По снегам седины.

В рассвет течёт неспешная река.
Крадётся сон, смежить пытаясь веки.
Туманом смыло ближние стога…
Остановить бы этот миг навеки!

Есть такое место – Озерки.
Память завязала узелки.
Не забыть мне ту экипировку.
Пулемёты, а не рюкзаки