Некрасивая, добрая мамка,
Жизнь твоя, это верно, крута.
С неба хлещет бесплатная манка –
Ледяная сухая крупа.

Как без вести пропавших ждут,
меня ждала жена.
То есть надежда,
то слеза

Вас осталось на земле немного,
Словно после шквального огня.
Признаю́сь пред вами, как пред Богом,
Вы ещё дороже для меня.

Вспомните, ребята, поколение людей
В кепках довоенного покроя.
Нас они любили,
За руку водили...

Встал солдат, как штык прямой,
На пороге…
Он с войны принёс домой
Руки-ноги.

Я сеял хлеб… Я набивал патроны
В холодный диск. И, не бряцая зря,
Бил по врагу с высотки укрепленной,
Вгоняя в жар железо «дегтяря».

Я снова здесь, на улицах твоих…
Петрозаводск, о, как ты сердцу дорог!
Как тосковал я о садах густых,
О синих, словно небеса, озерах!

Говорила: «Ну что вы всё ходите
Мимо окон, проезжий чудак?»
А в простенке перечили ходики:
«Может – он? Может – твой? Может – так?»...

Мы пришли на свет для испытанья
И с пелёнок знали, что должны,
Пережив недетские страданья,
Одолеть все тяготы войны.

На войне о смерти мало говорят:
В день её встречают много раз подряд.
Слишком даже много этих смертных дней,
Так чего же ради говорить о ней?

Здесь лес дрожал, земля стонала,
Вода днепровская вскипала
От раскаленного металла.
Здесь метр земли, как жизнь, был дорог!

В День Победы, выстраданно алый,
Постарайся, сын, понять меня.
Мы пойдём с тобой к мемориалу.
Постоим у Вечного огня.

Тебя, кто пал на поле боя,
Не оскорбили плачем, нет, –
В последний раз мы шли с тобою,
Как бы с живым, во цвете лет.

Не забавы ради, но попросту,
Покоряясь молчком судьбе,
Мы с братишкой спешим за хворостом,
Потому что зима в избе.

Когда я раненый лежал в пыли,
Страдая от удушливого жара,
Не отличая неба от земли,
Артиллерийских залпов от кошмара,